Высказывания известных людей об Исламе: различия между версиями

|Шри Сута Госвами сказал: Услышав молитвы царя, Господь Шива сказал: « ... Демон по имени Трипура (Трипурасура), которого я уже сжигал до тла, появился снова по приказу Бали. Он имеет низкое происхождение, но он добился от меня благословения. Его имя Маhамада и его поступки, как у призрака. Поэтому, о царь, ты не должен идти в эти земли злого ​​призрака. Моей милостью ваш разум будет очищен от иллюзий.» Услышав это, царь вернулся в свою страну. И пришел к нему Маhамада к берегу реки Синдху. Он был мастером создания иллюзий и сказал царю: «О, великий царь, ваш бог стал моим слугой. Просто посмотрите. Он доедает остатки моей пищи.» Царь удивился, но благодаря милости Шивы мог увидеть, что перед ним на самом деле. Тогда Калидаса, полководец царя в гневе закричал на Маhамада: «Негодяй, ты создал иллюзию, чтобы сбить с толку царя. Я убью тебя. Ты низкий человек...»<ref>Bhavishya Puran: Prati Sarg: Part III:3,3 5-27</ref>

|Этот город известен как место их паломничества, которое называлось Медина - свободное от скверны. Приняв облик призрака (Бхута), Маhамада явился ночью перед царем Боджарайя и сказа: «Царь, твоя религия известна как лучшая среди всех религий. Тем не менее я собираюсь установить по приказу Господа страшную и демоническую религию. Мои последователи станут обрезать гениталии, и у них не будет шикхи (прядь волос на затылке, указывающая на принадлежность к брахманическому сословию), но они будут отращивать бороды, будут злыми и будут громко шуметь и есть все виды животных, кроме свиней без соблюдения каких-либо ритуалов. Они будут выполнять очистительные ритуалы с мусалой, а не с травой куша, как это делаете вы. Так они станут известны как мусалман, последователи разрушающий религии. Таким образом неправедная демоническая религия будет основана мною.» Выслушав все это, царь вернулся к себе во дворец, а этот призрак вернулся на свое место.<ref>Bhavishya Puran: Prati Sarg: Part III:3,3 5-27</ref>

"Вот почему до настоящего времени мы никогда не видели кого-либо, кто обращался в ислам иначе как из страха, или из жажды власти, или во избежание тяжкого налогообложения, или унижения, или будучи взятым в плен, или из-за страстной влюблённости в женщину-мусульманку, или из-за подобной причины. И мы не видели уважаемого, богатого и благочестивого немусульманина, хорошо осведомлённого как в основах своей веры, так и в исламе, чтобы он перешёл в исламскую веру без одного из упомянутых выше или подобных мотивов.<ref>(Ibn Kammuna, Examination of the Three Faiths, trans. Moshe Perlmann (Berkeley and Los Angeles, 1971), pp. 148–49)</ref>

|Турки были великой нацией и до принятия ислама. Эта религия не помогла арабам, иранцам, египтянам и другим объединиться с турками и сформировать нацию. Наоборот, она ослабила турок национальную идентичность, поразила турецкие национальные чувства и энтузиазм. И это вполне естественно, поскольку в основе магометанства лежит арабский национализм, ставящий арабов выше всех национальностей.<ref>Yurttaslik Bilgileri, Yenigun Haber Ajansi (1997 edition) p. 18</ref>

|На протяжении почти пяти столетий эти правила и теории арабского шейха и интерпретации поколений ленивых и никчемных священослужителей определяли основы гражданского и уголовного права в Турции. Они определили основы Конституции, детали жизни каждого турка, приема пищи, время, в которое он должен вставать с постели и ложиться спать, форму одежды, рутину акушерка, принимающей роды его детей, то, что он узнает из школьной программы, его обычаи, его мысли, даже его самые интимные привычки. Ислам - это богословие аморально араба - это мертвая вещь. Возможно, она вполне подходит для племен, живущих в пустыне. Но она не подходит для современного, прогрессивного государства. Откровение Аллаха?! Нет никакого Аллаха! Это всего лишь цепи, на которых священослужители и плохие правители держат народ. Правитель, который нуждается в религии слабак! Слабак не должен быть у власти.<ref>Harold Courtenay Armstrong (1932). Grey Wolf: Mustafa Kemal – An intimate study of a dictator , pp. 199-200.</ref>

|Наша жизнь здесь действительно жестокая. К счастью, мои солдаты очень храбрее и сильнее, чем у противника. Более того, их собственные убеждения облегчают выполнение приказов, которые посылают их на верную смерть. Они видят только два наилучших исхода: победа веры или мученичество. Вы знаете, что означает второй исход? Путь прямо на небо! Там они встретят гурий, прекрасных женщин, которые будут удовлетворить их желания во веки. Какое великое счастье.<ref>letter to Corinne Lütfü, from the Gallipoli peninsula (20 July 1917) as translated in Atatürk: The Biography of the founder of Modern Turkey (2002) by Andrew Mango</ref>

|В то время, как многие части Корана, несомненно, имеют значительное риторическое воздействие даже на неверующего читателя, в эстетическом плане эта книга отнюдь не является первоклассной работой. Мухаммед, ни в коей мере, не является мастером стиля. С этим согласится любой европеец, который беспристрастно читал эту книгу и имеет некоторые знания (арабского) языка. Но для любого благочестивого мусульманина такое мнение будет шокирующим, как отъявленный атеизм или многобожие. Мусульмане смотрят на Коран как на модель совершенного стиля и языка. Эта особенность является для них величайшим из чудес и неоспоримым доказательством его божественного происхождения. Такое мнение людей, знающих арабский язык гораздо лучше, чем самый опытный европейский арабист, не может нас не удивлять. Защитники Корана смело бросают вызов своим оппонентам: попробуйте создать десяток сур или, хотя бы, одну, подобную тем, что есть в священной книге. Действительно, никто не пытался сделать этого. Что не удивительно. Если бы неверующий создал нечто подобное откровениям Мухаммеда, то он превратил бы себя в посмешище.<ref>http://www.answering-islam.org/Books/Noeldeke/quran.htm</ref>

|Христианство не стало господствующей религией Азии и Африки на данный момент только потому, что христиане Азии и Африки седьмого века учили себя не воевать, в то время как мусульмане были обучены воевать. Христианство сохранилось в Европе лишь потому, что народы Европы сражались. Если бы народы Европы в седьмом и восьмом веках и вплоть до семнадцатого века не имели соответствующей военной мощи и постепенно растущего превосходства над магометанами, вторгшимися в Европу, Европа сейчас была бы магометанской, а христианская религия была бы уничтожена. Там, где магометане захватили полную власть, где христиане не смогли противостоять им с мечом в руках, христианство в конце концов исчезло. С молота Карла Мартелла и до меча Яна Собеского христианство обязано своему безопасному существованию в Европе лишь тому, что сумело доказать, что оно может и будет сражаться так же, как и магометанский агрессор... Цивилизация Европы, Америки и Австралии существует сегодня не только из-за победы цивилизованного человека над врагами цивилизации, но еще и благодаря победам на протяжении целых веков, начиная от Карла Мартелла в восьмом веке и вплоть до Яна Собеского в семнадцатом веке. На протяжении целого тысячелетия, включая эпоху великого франкского воина и польского короля, христиане Азии и Африки оказались не в состоянии вести успешную войну с исламскими завоевателями, и в результате христианство практически исчезло с двух континентов. И сегодня никто не может найти там, в сфере влияния магометанства "системы социальных ценностей" в нашем понимании. Такая "система социальных ценностей" есть сегодня в Европе, Америке и Австралии лишь потому, что в течение тысячи лет христиане Европы обладали достаточной военной мощью, чтобы делать то, что христианам Азии и Африки не удалось сделать - оказывать достойное сопротивление исламским агрессорам.<ref> Fear God and Take Your Own Part (1916) p. 70</ref>

|Меч Магомета и его Коран являются самыми роковыми врагами цивилизации, свободы и правды, каких мир еще не знал.<ref>William Muir, The Life of Mahomet, vol. 4, 1861, p. 322</ref>

|Это несчастье для человеческой природы, когда религию определяет завоеватель. Магометанская религия, которая говорит языком меча, по прежнему действует на людей тем разрушительным духом, которым она была создана.<ref>Charles-Louis de Secondat, "Spirit of the Laws", Book XXIV, Chapter IV (1748)</ref>

|У меня ислам ассоциируется ни с чем иным, кроме как с отвращением и страхом, из-за его принципиальной приверженности к завоеванию мира... С позиций марксистской теории ислам - идеология для объединения и обоснования арабского империализма. Между Новым Заветом и Кораном нет никаких параллелей. Чтение Корана, скорее, наказание, чем удовольствие... Пророк, хотя и обладал искусством убеждения, был малограмотным и плохо осведомленным о Ветхом Завете и аспектах, связанных с Богом... Иисуса можно назвать чрезвычайно интересной и харизматической фигурой, с которой Пророк ислама не идет ни в какое сравнение.<ref>Antony Flew and Gary Habermas - My Pilgrimage from Atheism to Theism - Philosophia Christi, the journal of the Evangelical Philosophical Society, Winter 2004</ref>

|Коран призывает к вере и подчинению и, разумеется, рассчитан на то, чтобы внушать страх, если не ужас и уж никак не любовь.<ref>Antony Flew - The Terrors of Islam - Atheist Notes No. 6, 2004, ISBN 1856372928</ref>

|Европейцы все без исключения признают беспорядочное расположение сур крайне скучным, но относительно стиля Мухаммеда мнения их различны. Редан находит, что Коран был стадией прогресса в развитии арабской литературы, так как он знаменует собой переход от стихотворного стиля к прозе, от поэзии — к простой речи. Нёльдеке напоминает, что многие образы, нам мало говорящие, были очень живыми для арабов (напр., притча о дожде в пустыне). Становясь, однако, на европейскую точку зрения, и Ренан, и Нёльдеке, и большинство других исследователей (в противоположность Бартелеми и Седильо) дают Корану нелестную оценку. Ренан заявляет, что долго читать Коран — вещь невыносимая, а Дози находит, что между древними арабскими произведениями он не знает ни одного столь безвкусного, столь неоригинального, столь растянутого и скучного, как Коран. Наилучшей частью считаются рассказы, но и они слабы. Вообще, арабы — мастера рассказывать: сборники доисламских их произведений читаются с большим интересом; Мухаммедовы же сказания о пророках (вдобавок, заимствованные из Библии и Талмуда) кажутся сухими и холодными в сравнении с каким-нибудь чисто арабским рассказом или с ветхозаветным оригиналом. Недаром мекканцы предпочитали слушать повествования Надра ибн-Хариса об индийских и персидских героях, чем повествования Мухаммеда. Мотезилиты брались составить книгу лучшую, чем Коран."<ref>(Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона о Коране)</ref>